Охрана объектов интеллектуальной собственности в кризисный период. Вебинар Legal Academy

Правовое регулирование интеллектуальной собственности за последнее время успело столкнуться с новыми вызовами. Это и решения о приостановке предоставления...

Онлайн-слежка и слезы Валиевой: чем запомнится Олимпиада в Пекине

14-я по счету Зимняя Олимпиада в Китае закончилась, а осадок, как говорится, остался. И не только по тому,...

Партнеры или попутчики? На ПМЮФ обсудили социальное партнерство

Почему конституционное предписание об уважении человека труда и нормы действующего законодательства демонстративно нарушаются работодателями? Имеет ли перспективы социально...

Строительный подряд. Что делать, если контрагент оказался банкротом?

Анализ рынка строительства приводит к неутешительному выводу: почти все более или менее крупные проекты осложнены банкротством одного или...

Форс-мажор и кросс-дефолт: рекомендации по действующим и новым контрактам в условиях пандемии

Новый год наступил, но COVID-19 все еще здесь, а значит, расслабляться рано. Как в условиях пандемии работать с...

15 суток ареста за нарушение порядка в суде и запрет пропаганды ЛГБТ: главные новости уходящей недели

Обвиняемым хотят разрешить продолжить вести бизнес. Пошлина для мобильных операторов может вырасти до 1 млн рублей. Ограничения на...

Недоступный Arial и иск к Netflix: главные новости уходящей недели

До конца 2023 года упрощена процедура регистрации лекарств, шрифты Times New Roman и Arial закрыты для российских пользователей,...

Семейный совет: как суды возвращают и не возвращают детей

Лишать или не лишать родительских прав, забрать или вернуть ребенка в семью — это наболевшие вопросы российской судебной...

Кто здесь главный: нужно ли закреплять приоритет Конституции над международными договорами

Депутаты Госдумы в первом чтении единогласно приняли поправки к Конституции, второе чтение ожидается совсем скоро. Проект, в частности,...

Адвокаты-оппоненты: как превратить войну в плодотворное сотрудничество

Старший партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Валерий Зинченко продолжает серию материалов о трудных оппонентах. В новой колонке...

Бизнес в Арктике и новое ОСАГО: какие законы вступают в силу в августе

Новые участки «дальневосточного гектара», арктические налоговые льготы, более гибкая система страхования ОСАГО и другие законодательные нововведения августа –...

Коррупция, банкротство, ликвидация судов: главные новости уходящей недели

Штрафы за незаконную агитацию на выборах, ликвидация трех подмосковных судов, привлечение почти 70 адвокатов к ответственности за коррупцию...

Экологический спор в России: о чем не расскажет Грета Тунберг?

В августе 2018 года 15-летняя школьница Грета Тунберг вышла с плакатом «Школьная забастовка за климат» к зданию шведского...

Управление интеллектуальными правами. Вебинар Legal Academy

Результат интеллектуальной деятельности — ценный актив, во многом обеспечивающий успешность бизнеса. Чтобы этот актив «работал», нужно уметь с...

Залечь на дно в бункере: как узаконить и построить бомбоубежище в России

Среди россиян растет спрос на строительство бункеров, убежищ и комнат безопасности. Запросы у всех отличаются. Так, состоятельные жители...

Цифровой рубль: область применения, преимущества и проблематика

Банк России к концу 2021 года планирует начать тестирование и пилотирование прототипа цифрового рубля. Несмотря на то, что...

«Повод продемонстрировать свою устойчивость»: на ПМЮФ обсудили положение акционерных обществ в период пандемии

Работа на удаленном режиме, социальное дистанцирование, запрет массовых мероприятий и личных контактов, кроме самых необходимых, – в рамках...

Госзакупки: что нужно учитывать, чтобы не попасть под статью

Главной формой экономического взаимодействия с участием государства является госзакупка. Эта сфера в настоящее время чрезвычайно востребована, особенно с...

От космоса до недр: действие уголовного закона во времени и пространстве

В январе США отказали в экстрадиции жены американского дипломата, которая считается виновницей в ДТП со смертельным исходом на...

Административный COVID: штрафовать нельзя работать

Пока чиновники разных уровней активно анонсируют «послабления» режима запретов и ограничений для бизнеса, предпринимателям в реальности приходится сталкиваться...

«Мы будем извлекать из этого уроки». Интервью Юрия Пилипенко о лишении Эльмана Пашаева статуса адвоката

Водевиль, клоунада, казус Пашаева – дело Михаила Ефремова заработало в народе множество «вторых имен». 18 сентября история получила свое логическое завершение – Эльмана Пашаева лишили адвокатского статуса, уже в четвертый раз. Равноценно ли это наказание нарушениям адвоката, стоит ли лимитировать количество попыток восстановления статуса и как процесс Ефремова повлияет на видение профессиональной этики – «Сфера» обсудила с президентом Федеральной палаты адвокатов РФ Юрием Пилипенко.

Согласны ли вы с решением Совета Адвокатской палаты, принятым в отношении Эльмана Пашаева? Равноценно ли, с вашей точки зрения, наказание нарушениям, сделанным адвокатом? 

Это тот самый случай, когда я могу не только согласиться с подобного рода решением, но и сказать об этом публично. На самом деле, я не являюсь сторонником частого применения такой строгой меры дисциплинарной ответственности. Адвокатов за погрешности в их работе, в том числе связанные с нарушением этики, привлекать к дисциплинарной ответственности, конечно, нужно, но лучше все-таки ограничиваться замечаниями и предупреждениями. Лишение статуса – это крайняя мера, выражение резкого порицания сообществом действий своего коллеги. Однако в этой ситуации, я согласен, такое решение адекватно сложившимся обстоятельствам. 

Согласны ли вы с намерением Минюста также возбудить дисциплинарное производство в отношении адвоката Александра Добровинского?

Дисциплинарное производство в отношении и Пашаева, и Добровинского было возбуждено мной 10 июля и 26 июня соответственно и развивалось своим чередом. То, что Министерство юстиции поставило этот вопрос, свидетельствует, что пик интереса к этой ситуации, к сожалению, с сугубо негативным оттенком, достиг серьезных высот. Не исключаю, кстати, что эти действия Минюста могли определенным образом повлиять на коллег из Северной Осетии, которые решили не ограничиваться предупреждением и лишили Пашаева статуса. Однако это исключительно их прерогатива – Совета осетинской палаты.

В прессе неоднократно появлялись комментарии адвокатов с открытой оценкой и критикой в адрес защитников в деле Ефремова, в том числе во время процесса. Как к таким комментариям относится Федеральная палата адвокатов – этично ли комментировать действия коллег, даже если сообщество считает эти действия ударом по имиджу профессии? Как вы считаете, насколько открыто могут обсуждать юристы работу своих коллег?

Ситуация во многом необычная – чтобы дело вызвало столько неподдельного интереса и возмущения, давно не наблюдалось, а ветераны говорят, что такого и не припомнят. Наверное, в большой степени это зависит от того, что информационная доступность стала на порядок выше. Согласно нашим традициям и писаным правилам поведения, адвокату следует воздерживаться от комментирования дел, в которых он лично не принимает участие. Могу признать, что многие адвокаты не учли и эту традицию, и письменную рекомендацию.  Именно поэтому Совет ФПА, когда началась водевильная история, обратился к коллегам с призывом воздержаться от комментариев. К сожалению, не все его услышали. В том числе и достаточно известные адвокаты вторглись в ту сферу, которая не подлежит комментированию. Однако я отчасти понимаю коллег. У кого-то душа болит, кто-то посвятил всю жизнь нашей профессии, а здесь происходит то, что Генри Резник назвал «поруганием профессии». Поэтому ситуация очень сложная. Думаю, что мы будем извлекать из этого уроки. Любую систему характеризует не наличие ошибок, а правильная реакция на них. Наши шаги демонстрируют, что мы умеем правильно реагировать на ошибки наших коллег.

В прессе все чаще звучат высказывания лидеров профессионального сообщества о проблеме так называемых «решал» – тех, кто пришел в адвокатуру из других сфер деятельности и иначе представляет себе работу адвоката. На ваш взгляд, существует ли такая проблема и какими способами можно ее решить?

Эту проблему я бы обозначил как «биполярное расстройство», имея в виду, что предъявлять подобные претензии исключительно моим коллегам и нашей корпорации не вполне справедливо. Вся история с «решалами» началась пару десятков лет назад, когда нараспашку были открыты врата российской адвокатуры и к нам повалили все кому не лень, прежде всего бывшие сотрудники правоохранительных органов. Сразу хочу сказать, что подавляющее число из них – замечательные профессионалы, которые составляют гордость нашей профессии. Но все-таки какая-то часть занесла элементы субкультуры, не присущие нам. Мы с этим боремся. Более того, не только мы. Государство последние пару лет тоже встало на тропу борьбы с этими явлениями. Правда, обращает на себя внимание одно обстоятельство. Как правило, вылавливают только адвокатов, не замечая тех, ради кого эти адвокаты «старались».

Эльман Пашаев трижды лишался своего статуса и ранее имел судимость. С вашей точки зрения, достоин ли человек с такой биографией находиться в профессии? Стоит ли ужесточить требования к кандидатам на получение статуса адвоката, например, лимитировав количество раз, после которых можно его восстанавливать?

Вопрос назрел. Во-первых, может ли находиться? Теоретически может. Мы спрашивали у наших североосетинских коллег, насколько были соблюдены формальности, связанные с регистрацией, всеми документами и погашением судимости. Нас убедили в том, что все формальности были соблюдены. Поэтому теоретически Эльман Пашаев имел такого рода возможность. Здесь имеет смысл сделать оговорку. Я не считаю, что граждан, осужденных за преступления, тем более за неумышленные, надо вычеркивать из этой жизни. Есть ситуации, когда человек, уже отбывший уголовное наказание и погасивший судимость, вполне может быть адвокатом. Например, из-за ДТП или другого преступления по неосторожности. То, что Эльман Пашаев стал чемпионом России по количеству «приобретений» адвокатского статуса, – проблема, которая, надеюсь, будет разрешена предстоящим Всероссийским съездом адвокатов. Наверное, мы найдем механизм, который отрегулирует ее.

Общественность критиковала поведение адвокатов в деле Ефремова на протяжении нескольких месяцев. Как вы думаете, не должны ли профессиональные сообщества и адвокатские палаты иметь полномочия вмешиваться в подобные ситуации и привлекать адвокатов к ответственности в тот самый момент, когда они начинают дискредитировать профессию? 

У общественности есть право судить об адвокатах и их деятельности. Другое дело, что мы, как ответственная корпорация, должны учитывать массу обстоятельств, влияющих на эту ситуацию. Надо помнить, что у адвокатов есть несколько святых принципов. Один из них – принцип презумпции невиновности. Так что общественность может в силу разных причин рубить с плеча и выносить свои оценки с помощью СМИ. Мы себе этого позволить не можем, у нас есть процедуры, сроки, есть права и обязанности участников дисциплинарного производства.

Вероятно, дело Эльмана Пашаева и Александра Добровинского станет ярким и показательным прецедентом. По вашему мнению, как изменится отношение к профессиональной этике среди коллег и общественности? Какие потенциальные реформы в законодательстве и профессиональных нормах могли бы минимизировать ущерб имиджу адвокатов и юристов? Стоит ли их ожидать?

Кое у кого действительно есть определенные ожидания, что казус Пашаева и вся защита Ефремова должны обязательно привести к кардинальным изменениям. Я таких настроений не разделяю, потому что реакция на эту ситуацию была адекватной и своевременной. У нас нет желания и намерений рубить головы. Нужды в том, чтобы радикально менять законодательство, на сегодняшний день нет, тем более, что оно недавно менялось. Однако в Кодекс профессиональной этики адвоката, очевидно, точечные поправки мы внесем.

Источник изображения: М.Мокрушин/ТАСС/Фотобанк Петербургского Международного Юридического Форума-2019

Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
guest