Стажеры и стрелы правосудия: на пороге реформы юридического рынка России

Судебная реформа – этап первый, но не последний

Дискуссии вокруг проекта Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи уже перешли из фазы острого неприятия в фазу конструктивного обсуждения. К такому мнению пришел заместитель министра юстиции РФ Денис Новак. Осенью 2017 года, когда был опубликован первый вариант текста, часть адвокатов восприняли его в штыки, с ними согласились и коллеги из нерегулируемого сегмента рынка. Юристы, работающие в иностранных фирмах, также активно критиковали концепцию. Однако спустя два года предложенные Минюстом идеи, по словам Дениса Новака, стали восприниматься скорее как полезные и призванные решить новые вызовы, которые сейчас стоят перед адвокатурой и перед юридической профессией в целом. 

«В проекте концепции у нас указано, что нужно сделать привлекательной адвокатуру, снять те барьеры, которые сейчас препятствуют для перехода туда коллег из нерегулируемых сегментов, в том числе с точки зрения допустимости выбора системы нового налогообложения, возможности использования упрощенной системы. Сейчас у нас появился новый аспект – самозанятые. Уже есть примеры, когда юристы начинают обращаться к этой возможности. Но получается, что адвокаты лишены этого права. Хотя изначально мы считали именно адвокатов ярким примером самозанятых», – отмечает заместитель министра юстиции РФ.

Один из важных шагов на пути реализации концепции был сделан в конце прошлого года, когда приняли Федеральный закон 400-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Поправки, которые вступят в силу уже в марте 2020-го, коснулись, в том числе, порядка выбора президента палаты адвокатов, заключения партнерских договоров между членами одного адвокатского образования (бюро), сокращения обязательного стажа с пяти до трех лет для создания своего кабинета.

Мишень для стрел правосудия на спине у адвоката

Одним из ключевых положений принятых поправок в закон об адвокатуре стала легализация «гонорара успеха» – прямое указание на возможность вписать в соглашение об оказании юридической помощи условия о размере или факте выплаты гонорара в зависимости от результата дела в порядке, определенном советом ФПА. Допустимость включения этого условия в договор ограничена: оно невозможно в уголовных и административных делах. Оставшиеся нюансы, по мнению Дениса Новака, должно регулировать само адвокатское сообщество.

«Во многом решение этого вопроса зависит не только от чисто юридических аспектов, но и аспектов этических, а это точно та сфера, в которой государство делегировало выработку стандартов поведения самому адвокатскому сообществу. Полагаю, что неправильно было бы перечислять конкретные категории споров в законе, где допустим гонорар успеха. И совершенно верным было бы отдать это на решение органам адвокатского самоуправления», – считает заместитель министра юстиции.

Одной из острых проблем последнего времени, по наблюдениям и Минюста, и профессионального сообщества, стали попытки вмешаться в условия договора об оказании юридической помощи, который заключают адвокаты (или юристы) и клиенты.

«Раньше казалось немыслимым, что это соглашение как любой гражданско-правовой договор вдруг станет поводом для возбуждения уголовного дела. Это апогей ситуации. Хотя начиналось все с сомнений в разумности размеров гонораров, с точки зрения распределения судебных издержек и взысканий с проигравшей стороны расходов на представителя. В этом случае действительно можно говорить о других отношениях, когда расходы берутся в пользу выигрыша стороны противоположной, которая стороной договора не является. Процессуальное законодательство содержит определенный механизм по оценке разумности расходов, и не только в нашей стране», – объясняет Денис Новак.  

По мнению заместителя министра юстиции, сегодня сложившая ситуация вылилась в три тревожных процесса:

• Первый – суды стали применять механизм оценки разумности расходов не только к делам, где речь идет о распределении судебных расходов и взысканий с проигравшей стороны на представителя (третья сторона), но и в отношении требований по соглашению на оказание юридических услуг между клиентом и адвокатом/юристом;
• Второй – все чаще третьи лица ставят под сомнения условия договора между адвокатом и клиентом: например, акционеры компаний, кредиторы и арбитражные управляющие в делах банкротстве, которые пытаются как можно больше активов вернуть в конкурсную массу;
• Третий – правоохранительные органы все чаще возбуждают уголовные дела наряду с делами об оспаривании в гражданском и арбитражном процессе условий договора. 

Первый вице-президент ФПА РФ Евгений Семеняко уверен: тенденция привлечения в споры правоохранительных органов – это антипропаганда «гонорара успеха». «Действительно, мы видим, что сейчас коллеги, которые оказывают юридическую помощь, просто напуганы и опасаются заключать договоры с компаниями с госучастием или представлять интересы в делах о банкротстве. Поэтому особое значение сейчас приобретают те положения проекта концепции, которые могут стать правильным ответом на эти негативные процессы и повернуть их в правильное русло», – отмечает Денис Новак.

Не только гонорары и оплата услуг становятся предметом спора с адвокатами и поводом вызвать их в суд в качестве ответчика. Очередное направление, где практика опередила законодательство, – это организационно-правовые формы и возможность юридического «аутсорсинга» в рамках одного адвокатского образования.

«В некоторых, в том числе и уголовных, делах в упрек ставят то, что услуги не оказаны адвокатом лично, так как работали и непосредственно представляли интересы в судах его/ее коллеги, которые являются либо работниками, либо членами того же адвокатского образования. То есть совершенно нормальные, с точки зрения здравого смысла, отношения между защитником и клиентом ввиду отсутствия этих опций, прямо указанных в законе, оказываются вне правого поля. Это является слабым местом, куда будут направлены стрелы правоохранительных органов, пока мы это прямо в законе не урегулируем. Те новые организационно-правовые формы ведения адвокатской деятельности, которые предлагаются в проекте концепции, дают возможность заключать соглашения об оказании юридической помощи не только с адвокатом, но и с адвокатским образованием», – отмечает Денис Новак.

Проблемы и спорные процессы рынка оказания юридических услуг, которые нуждаются в регулировании и реформировании:

• уголовные процессы в делах «гонораре успеха»;
• организационно-правовые формы ведения адвокатской деятельности;
• адвокатская корпорация;
• статус адвоката.  

Адвокатское сообщество и его реформирование

Внесенные поправки в закон, по мнению вице-президента ФПА Евгения Семеняко, отличаются осторожностью и аккуратностью, задавая верное направление для адвокатуры. Однако в связи с реформированием рынка юридических услуг возрастает важность стабильности самого профессионального сообщества, тем более с притоком в адвокатуру юристов из нерегулируемого сегмента.

«Что любопытно – еще не совсем ясно, когда и в каком варианте пойдет реформа, а у нас сегодня приток в адвокатскую палату в основном за счет юристов, работающих в различных структурах, которые не имеют отношения к адвокатуре», – отмечает Евгений Семеняко.

Однако вице-президент ФПА отметил, что в адвокатской корпорации есть группа радикальных критиков, которые выражают недовольство палатой в социальных сетях, а также пишут коллективные письма в правоохранительные органы. Также цифры статистики демонстрируют недостаточные прозрачность и доверие в сообществе. Так, Евгений Семеняко рассказал, что в Санкт-Петербургской палате адвокатов из 4500 членов только 200 воспользовались бесплатно предоставленной им возможностью завести личный кабинет, где можно, среди прочего, вести финансовую отчетность. Денис Новак уверен, что на критику и сомнения адвокатов необходимо отвечать конкретными мерами – распространением информации о финансовой отчетности палат, прозрачностью и демократизацией процедур и так далее.

«Не нужно бояться дискуссий в адвокатской среде, в том числе тех, кто активно критикует какие-то решения. Если будет обеспечен ответ на этот запрос в демократических процедурах, если адвокатское сообщество обеспечит все возможности реализации этих права, то тогда градус напряжения будет снижен. Да, мы видим, что есть общее мнение, что сейчас несовершенен порядок ротации в органах адвокатского самоуправления. Многие недовольны, и я считаю совершенно резонно, той герметичной системой, когда только президент палаты может номинировать при ротации новых членов в совет, и он же предлагает кандидатуры на выбытие», – считает заместитель министра юстиции.

В поправках, внесенных в закон об адвокатуре, прописана возможность избрания президента палаты адвокатов более чем на два срока. Однако этот потенциальный третий срок диктует особые условия: голосует не совет, а все члены, присутствующие на собрании конференции адвокатов, всеобщим тайным голосованием, при условии, что и другие кандидатуры могут быть выдвинуты в рамках этих выборов. Евгений Семеняко считает, что внесение корректив в выборы президента палаты и формирование квалификационных комиссий – та мера, которая давно назрела и  долго обсуждалась в сообществе. В Минюсте, впрочем, подчеркивают, что в этом процессе важно соблюсти принцип независимости юридической профессии.

«Все те предложения, которые сформулированы в виде поправок, сами идеи этих поправок были взяты из того, что высказывали представители самого адвокатского сообщества. Минюст видит свою роль исключительно в том, чтобы помочь адвокатскому сообществу решать свои проблемы, самостоятельно сформировать такие инструменты и механизмы, которые бы защитили от возможного вмешательства в независимость юридической профессии, в том числе и со стороны государства», – объясняет Денис Новак.

Непростой путь стажера и законодателя

На фоне ускорения реформирования юридической профессии актуальность, по мнению специалистов, приобретает вопрос получения статуса адвоката. Ограничения в полномочиях, квалификационный экзамен, стажировка – в сообществе до сих пор идут дискуссии, что будет эффективнее и при этом убережет репутацию профессиональной корпорации, отмечает Евгений Семеняко. Специалист призывает проанализировать опыт стран СНГ.

«Там ситуация любопытная, от нас отличная, когда для судей и прокуроров переход в адвокатуру является, так скажем, некоторым повышением в плане престижности профессии. И судья, и прокурор, прежде чем стать адвокатом, проходит (хотя у них, наверное, стаж более двух лет) стажировку. Такая же история в Бельгии. А во Франции иначе – статус получают через школу адвокатуры, где учатся 12 месяцев. Почему мы не можем расширить возможности для стажеров, пришедших из практикующих юристов, позволяя им оставаться в профессии, но с усеченным адвокатским статусом? Представители судейского корпуса сигнализируют, что хотят, чтобы была предусмотрена некая аккредитация, гарантия того, что к ним в высшую судебную инстанцию приходят только опытные адвокаты. <…> По моему мнению, идеальный вариант – это обязательный период стажировки. Это все-таки особая профессия: ошибка юриста зачастую может стоить очень дорогих последствий для тех, кто к его помощи прибег», – считает Евгений Семеняко.

Стандарт профессиональной учебы, стандарт по уголовно-судебной защите – это последние ключевые нововведения, разработанные Федеральной палатой адвокатов в сфере обучения. Однако, по мнению Евгения Семеняко, работа должна продолжаться, и ФПА нуждается в законодательной помощи.

Денис Новак отмечает, что в проект концепции после обсуждения добавлен целый раздел о совершенствовании регулирования стажеров и помощников. По мнению заместителя министра юстиции, институт стажировки очень важен, поэтому законодатель прямо предусмотрел, что даже после введения исключительного права на оказание услуг адвокатами, их помощники под руководством своих наставников будут обладать всем тем кругом полномочий, которыми обладают адвокаты. Аналогичные права уже есть у помощников нотариусов.